Франция является историческим врагом Германии, и мы должны были с этим веками считаться. Францию можно найти в любой враждебной нам комбинации.
Ф. фон Лебель,
министр внутренних дел Пруссии[1].
Предвоенную историю Франции исследователи обычно начинают с франко-прусской войны 1870-1871 гг., в которой она впервые потерпела поражение от немцев. Эльзас и Лотарингия, стали для французов не просто утерянной территорией, а символом утраты «законной гегемонии» над континентом, которую Франция осуществляла на протяжении двух веков.
Царящие настроения отражал цвет французской нации: «За своими стенами, - говорил В. Гюго, - Франция будет стремиться только к одному - восстановить свои силы, запастись энергией, лелеять свой священный гнев, воспитать молодое поколение так, чтобы создать армию всего народа, работать непрерывно, изучать методы и приемы наших врагов, чтобы стать снова великой Францией 1792 года, Францией «идеи с мечом». Тогда в один день она станет непобедимой. Тогда она вернет Эльзас-Лотарингию»[2].
Франция не смерилась с результатами войны 1871 г. «Желание реванша, - утверждал канцлер Б. Бюлов, - есть доминирующее настроение французской нации»[3]. «То, что мы добыли оружием за полгода – приходил к выводу начальник германского генерального штаба Х. Мольтке – придётся защищать оружием полвека, чтобы не потерять снова»[4]. Побуждаемый подобными настроениями, Берлин стремился, во что бы то ни стало, упрочить свои достижения, что привело к непрекращающемуся противоборству между Францией и Германией, порождавшему взаимные страхи новой войны[5].
Уверенность Германии в успехе придавал тот стремительный рост, который наступил с ее объединением. Франция наоборот, с такой же скоростью теряла, как надежду на реванш, так и уверенность в своей способности противостоять германской угрозе. На причину этого указывал Дж. Кейнс, который сравнивая Францию и Германию в 1914 г. отмечал, что с момента объединения последней в 1870 г. Германия благодаря упорному труду стремительно взлетела на вершину мирового могущества. Франция же в этот период наслаждалась жизнью и даже сокращала свое население, все больше отставая в промышленном и экономическом развитии от своего соседа[6].
Франция была страной рантье: за 6 лет с 1906 по 1911 гг. парижская биржа выпускала в среднем ежегодно на 4,3 млрд фр. ценных бумаг; в их числе иностранные займы составляли 84%[7]. И страной крестьян, в 1901 г. во Франции было только 15 городов с населением более 100 тыс. чел., в то время как в Англии – 50, в Германии – 42[8]. «Француз и сегодня все еще живет, как во времена своей революции..., - отмечал немецкий философ В. Шубарт, - В мчащуюся вперед эпоху индустрии и техники он вступил только разумом, не сердцем. Франция — страна крестьянская; ее жителям, особенно в провинции, свойственна степенность крестьянина... У француза несравненно больше времени и больше досуга, нежели у немца или англосакса. Если вы увидите в Париже загнанных людей, знайте: это проезжие немцы…»[9].
[1] Меморандум «О целях войны» прусского министра внутренних дел Ф.В. фон Лебеля от 29.11.1914. (Заговор против мира. Факты и документы. - М.: 1934, с. 151—155; Международные отношения 1870—1918 гг. Сборник документов. - М.: 1940, с. 346-349; (Шацилло В. К…, с. 95, 257).
[2] Такман Б... с. 72.
[3] Цит. по: Пуанкаре Р. Происхождение мировой войны…, с. 37.
[4] Цит. По: Winston S. Churchill…, р. 23.
[5] Со стороны Франции, см. подробнее: Пуанкаре Р…, с. 37-40. Со стороны Германии, см. подробнее: Куль Г. Германский генеральный штаб. — М.: Гиз, 1922., Гл. 4. http://militera.lib.ru/h/kuhl/index.html
[6] Keynes J.M…, p. 30-31.
[7] Покровский М.Н. Виновники войны (Из сборника М.Н. Покровского «Внешняя политика»- М.: Двинница, 1919.) (Цит. по: Покровский М.Н. Империалистическая война..., с. 40).
[8] Magraw, Roger, 1987, France 1815–1914: TheBourgeoisCentury (Fontana), p. 226.
[9] Шубарт В…, с. 318