Во взгляде на военную мощь современных государств общественное мнение делает часто существенную ошибку. В нем еще прочно живет представление о том, что военная сила исчерпывающе измеряется числом содержимых в мирное время корпусов и броненосцев. В наступившую эпоху война стала борьбой, в которой принимают участие все силы народа.
Ген. Н. Головин[1].
По численности населения Россия превосходила Англию, Францию и Германию, вместе взятые, однако при этом она сумела мобилизовать в два раза меньше солдат, чем любая из них. Союзники неоднократно указывали на этот факт. Например, британский военный представитель в России А. Нокс 1 октября 1915 г. говорил генерал-квартирмейстеру штаба армий Западного фронта П. Лебедеву: «хотя в мирное время мы имели лишь ничтожную армию, сейчас мы развернули ее до численной силы, почти равной русской, и это несмотря на то, что численность нашего населения всего 45 000 000, а России — 180 000 000»[2]. Английскийпосол Дж. Бьюкенен так же указывал Николаю II: «что Россия не исчерпала своих огромных запасов человеческой силы»[3].
Французский посол М. Палеолог в начале 1916 г. возмущенно заявлял российскому премьеру Б. Штюрмеру: «Я еще более настаиваю на своих обвинениях; я доказываю цифрами, что Россия могла бы сделать для войны втрое или вчетверо больше, Франция между тем истекает кровью». Когда Штюрмер попытался напомнить о российских потерях, Палеолог ответил, что численность населения России 180 млн., а Франции — 40 млн., поэтому «для уравнения потерь нужно, чтобы ваши потери были в 4,5 раза больше наших. Если я не ошибаюсь, в настоящее время наши потери доходят до 800 тыс. человек... и при этом я имею в виду только цифровую сторону потерь»[4].
Действительно во время Первой мировой войны Германия и Франция мобилизовали почти 80% мужчин, в возрасте 15-49 лет; Англия — 50%; а Россия — всего 39%, в возрасте 18-43 лет[5].
Таб. 15. Призыв в русскую армию,
с учетом довоенной численности армии[6]
*1917 г. - в первом полугодии
Столь существенное отставание России по уровню Демографической мобилизационной нагрузки объяснялось, прежде всего, двумя основными причинами:
- Первая крылась в том, что для Англии и Франции расчет велся от численности метрополий, а России – от общего населения империи. В то же время значительная часть инородцев, годных к воинской службе, в русскую армию не призывалось[7]. Только с учетом этого фактора доступные Демографические мобилизационные ресурсы России, были примерно на 20-30% меньше, чем общие демографические ресурсы империи.
- О второй причине Д. Менделеев писал еще в 1906 г.: из 128 млн. населения всей России в 1897 г. кормильцы (мужчины призывных возрастов) составляли 26,5%: «Каждый работник должен был в среднем прокормить (вместе с ним самим) 4 человека»[8]. Во Франции и Германии доля кормильцев составляла — 38-40%. Как следствие реальные мобилизационные ресурсы в России, только по этой причине, были как минимум на 30% меньше, чем на Западе. Одну из причин низкой численности кормильцев Менделеев находил в большем количестве детей в России…
С учетом доли кормильцев и численности метрополии, фактическая Демографическая мобилизационная нагрузка России примерно соответствовала уровню Франции и Германии, т.е. находилась на уровне 70-80%. Демографические ресурсы России были выбраны практически полностью.
Свидетельством этого в деревне стало резкое падение производства товарного хлеба. Именно «уменьшение количества рабочей силы в деревне, связанное с призывами в армию»[1], констатировал известный экономист Н. Кондратьев, привело к сокращению уже в 1915 г. почти в два раза частновладельческих посевных площадей, дававших почти половину всего товарного хлеба России[9]. «Обессиление деревни сплошными наборами или, - как выразился на секретном совещании Совета министров в августе 1915 г. А. Кривошеин, - «реквизиции населения России для пополнения бездельничающих в тылу гарнизонов» усложнило вопрос о рабочих руках в сельском хозяйстве до такой степени, что с уборкою урожая получается катастрофа»[10].
Аналогичная ситуация складывалась на фабриках и заводах, отмечал начальник главного артиллерийского управления (ГАУ), «особенно после того, как целым рядом мобилизаций забирались в запасные батальоны, а оттуда на фронт не только заурядные рабочие-оружейники, но и квалифицированные специалисты. Все протесты ГАУ оставались без внимания»[11]. В результате начальник ГАУ А. Маниковский сообщал начальнику Упарта Е. Барсукову 26 августа 1916 г.: «При теперешних же условиях — просто не знаешь, что и делать. Требуют тяжелых снарядов, а рабочих не дают: я подсчитал число их, совершенно необходимое, а мне отвечает ген. Аверьянов, что можно дать лишь 10%. Я, конечно, не судья, сколько можно взять еще из запасных батальонов, из пленных и т. д., но мне ясно, что если рабочих набрать неоткуда, то надо один или два корпуса вернуть из армии и обратить в рабочих. Иначе им воевать будет нечем»[12].
Начальник штаба Верховного главнокомандующего М. Алексеев в записке Николаю II от 15 июня 1916 г. рекомендовал: «Применить в широких размерах на заводах, работающих на оборону, а также для добывания топлива и металлов труд тех народностей России, которые не несут воинской повинности, а также труд восточных народов — китайцев, японцев, персиян и пр.»[13]
И 25 июня Николай II издает указ о «реквизиции инородцев» на тыловые работы, а уже в начале июля в Туркестанском генерал-губернаторстве (охватывавшем все среднеазиатские регионы Российской империи) вспыхнуло сразу несколько восстаний под националистическими и религиозными лозунгами священной войны против гяуров-русских. Правительство было вынуждено 17 июля объявить в округе военное положение и послать на подавление восстания регулярную армию с пушками и пулеметами.
Попытка найма китайцев так же не всегда проходила гладко, например, на заводах Урала, использовавших их труд, в 1915 г. неоднократно возникали волнения по причине, как злоупотреблений администрации, так и внутренних конфликтов закрытой китайской общины, нередко подстрекаемой хунхузами[14]. При строительстве железной дороги на Мурманск помимо 40 тыс. военнопленных, работало 10 тыс. китайских землекопов, 2 тысячи киргизов, тысячи рабочих из Финляндии, Кавказа, «девиц из среднерусских провинций»[15].
Исчерпаны оказались демографические ресурсы и для пополнения офицерских кадров. Военный министр А. Поливанов уже летом 1915 г. заявлял на Совете министров:«Отсрочки для слушателей высших учебных заведений недопустимы, так как они являются готовым материалом для ускоренных выпусков офицеров, недостаток в которых все сильнее сказывается на фронте…»[16]. «Армии необходим прилив культурных сил для ускоренной подготовки офицеров, - настаивал А. Поливанов, - Наши потери в офицерском составе колоссальны и их надо, во что бы то ни стало пополнить»[17]. Военного министра поддержал А. Кривошеин: необходимо «уничтожить всякие льготы по призыву. Сейчас не время учиться, а время врага бить... Когда родине грозит чуть ли не немецкое иго, интересы просвещения… должны отойти на второй план... Все прочие соображения — вредная сентиментальность»[18]. «Сейчас всем надо на фронт идти защищать родину. Это важнее всяких грамматик», - заявлял Кривошеин[19].
* * * * *
* * * * *
[1] По подсчетам министерства земледелия «О мероприятиях в связи с войной» в России насчитывалось 18 млн. мужской полноразмерной рабочей силы в деревне (без Польши, Финляндии, Закавказья, 6-ти Сибирских губерний) в общем итоге от мобилизаций деревня до конца 1916 г. потеряла 11 млн. человек. (Шестаков А. В..., с. 38).
[1] Головин Н. Бубнов А Тихоокеанская проблема в ХХ столетии…, с. 288.
[2] Knox A…, v.1, p. 352.
[3] Бьюкенен Дж…, с. 224.
[4] Палеолог М…, с. 484-485.
[5] Урланис Б.Ц..., с 499.
[6] Размер армии по расчетам мобилизационного отдела. См.: Прокопович С. Н. Война и народное хозяйство. Изд. 2. М., Совет Всероссийских кооперативных съездов, 1918. С. 151. Количество населения по данным Центрального статистического комитета. Причем принято во внимание постепенное отпадение оккупированных губерний. Процент рабочего и полурабочего населения по данным: Карышев Н. Труд, его роль и условия приложения в производстве. СПб., 1897. (Кондратьев Н. Д. Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции. 1922. – М.: Наука. 1991., гл.2.1.)
[7] В России от воинской службы были освобождено инородческое население Астраханской губернии, Тургайской, Уральской, Акмолинской, Семипалатинской, Семиреченской областей Сибири, самоеды Архангельской губернии, население Финляндии, некоторые горные племена Северного Кавказа и т. д.
[8] Менделеев Д. К познанию России. — СПб: 1907, 118 с.
[9] Кондратьев Н. Д.., гл. 2.1., табл. 19.
[10] Заседание 18 Августа 1915 г. (Яхонтов А.Н…,с. 79).
[11] Маниковский А.А…, с. 116.
[12] Маниковский А.А…, с. 670-671.
[13] Маниковский А.А…, с. 647.
[14] См. подробнее: Каменских М.С. О причинах волнений китайских рабочих на Урале в период Первой мировой войны. Вестник Пермского университета №1 (8) 2009. http://histvestnik.psu.ru/PDF/20091/06.pdf
[15] См. подробнее: Вехов Н.В. Мурманская железная дорога. - Московский журнал" 2004, № 4, с. 5-12 и сборник "Архив Наследия-2002". М.: Институт Наследия, с. 146-180. http://www.alexandra-goryashko.net/kandalaksha_around/history/vexov_gelezn_doroga.htm
[16] Заседание 4 Августа 1915 г. (Яхонтов А.Н…,с. 41-42).
[17] Заседание 24 Августа 1915 г. (Яхонтов А.Н…,с. 101).
[18] Заседание 4 Августа 1915 г. (Яхонтов А.Н…,с. 41-42).
[19] Заседание 24 Августа 1915 г. (Яхонтов А.Н…,с. 101).